Наталья Васильева не боится выглядеть смешной
Она работает без выходных и мало кто знает, какую гигантскую работу ей приходится проделать за эфиром, чтобы зрители всегда были в курсе актуальных новостей. При этом вне эфира Наталья Васильева совершенно не стесняется быть смешной.
Телевидение пришло в ее жизнь через несколько месяцев после рождения сына – 14 лет назад.
– Скажем так, захотела и пришла. Я просто решила, что хочу и могу там работать. Конечно, подучилась немного. Если очень захотеть, то всегда можно реализовать свои желания.
– Каждый ли человек может быть диктором на телевидении? Достаточно ли уметь читать с выражением и быть внешне привлекательным?
– Хорошей дикции и внешности недостаточно. Очень важен кругозор. И понимание сути происходящих событий. К нам приходили на кастинг ребята. Помню одного – отлично выглядит, прекрасно говорит, но... не знает, кто у нас президент.
– Переход из журналистов в дикторы – повышение по службе или просто очередной этап, не связанный с профессиональной иерархией?
– Когда я работала журналистом на Первом канале, то была и руководителем бюро. Оно было маленьким, у меня в подчинении было два человека – оператор и бухгалтер. Остальное – найти тему, добраться до места, при необходимости приобрести билеты и зарезервировать гостиницу, снять собственно сюжет, смонтировать. С другой стороны, разве я сейчас не журналист? Ни один канал сегодня не может себе позволить держать «говорящую голову», поэтому 90% работы дикторов остается за кадром. Я сама пишу, нахожу необходимое визуальное оформление, организовываю оператора, участвую в монтаже, нахожу и приглашаю гостей в студию, решаю, что делать, если кто-то из них прийти не может, опять же – приглашаю на конкретное время гримера. Я работаю продюсером и редактором вечернего выпуска: просматриваю новостные ленты и почту, рабочие графики министров, составляю план, кто, куда и с кем будет ездить в течение дня – ведь у нас две машины, три оператора и семь журналистов – слежу за происходящими событиями и при необходимости корректирую план действий, который часто меняется процентов на пятьдесят; просматриваю отснятый и смонтированный материал, вычитываю тексты журналистов; во время эфира слежу за текущими событиями и если появляется так называемая «красная молния» – свежая актуальная новость, должна сообщить об этом ведущему и найти соответствующий видеоряд в архиве и т. д. и т. п. Моя рабочая неделя начинается в воскресенье. Я склонна думать, что это все же очередной этап.
– Приходилось ли вам отказываться зачитывать тот или иной текст, потому что он, на ваш взгляд, противоречит вашим убеждениям, профессиональному и личному опыту? Или же диктор новостей обязан читать все, что ему дадут?
– Да нет. Мне трудно сказать, какой текст я отказалась бы прочитать. Конечно, мне неприятно говорить об очередном повышении налогов, тем более, когда экономисты говорят, что это неправильное решение.
– Отношения с коллегами с латышских каналов простираются дальше слов «Привет» или «Добрый день» при встрече? Какие у вас с ними складываются отношения?
– Мы очень заняты, особой дружбы нет и на задушевные разговоры просто нет времени. Но на каком-то минимальном уровне помогаем друг другу. Например, у оператора «зажевало» кассету или села батарея. Но такое происходит вне зависимости от канала – латышского или русского.
– Журналистика сегодня – модная профессия, ремесло, тяжелый труд или вид искусства?
– Не искусство точно. Для кого-то ремесло, для кого-то образ жизни, для кого-то – временно «перекантоваться».
– Ваша узнаваемость влияет на личную жизнь? Насколько серьезно она изменилась?
– У нас люди довольно самодостаточны, а иногда даже робки. Ко мне люди боятся подходить. Поэтому я могу лишь предполагать, что в моей жизни чего-то не произошло из-за узнаваемости.
– Возможна ли, на ваш взгляд, объективность в работе СМИ? Легко ли вам сохранять непредвзятое отношение к тому или иному событию? Или вы даже не пытаетесь это делать?
– Прежде всего, следует определиться с понятиями. Допустим, нам с вами предложили подумать о дереве. Я представлю дуб, а вы – липу. Кто из нас более объективен? Многое зависит от личного восприятия, понятий.
– Наталья, не так давно вас можно было увидеть и в кино. Поделитесь своими впечатлениями от нового опыта в жизни. Есть ли интерес продолжать? Если да, то в какой роли?
– Работать было не сложно, интересен организационный процесс, но когда находишься рядом с профессиональным актером, например с Арнисом Лицитисом, то понимаешь, что ты никто. У меня была другая проблема. Я привыкла смотреть в камеру, и режиссеру пришлось со мной повоевать. Это была самая большая проблема для меня во время съемок, но он отучил. В дальнейшем могу сниматься в любой роли. В моей жизни была масса тематических фотосессий. Вот совсем недавно приняла участие в одном креативном проекте. И я не боюсь скорчить рожицу и предстать, с точки зрения женщины, в смешном виде.
– Интернет и женские журналы пестрят диетами от различных знаменитостей. Как вы держите свою форму? Прописан ли, например, в ваших контрактах запрет на изменение веса или размера одежды?
– Такого пункта в контракте нет. Но и диеты особой нет, просто со временем я поняла, какие продукты мне подходят, а какие нет. Вот, разве только пирожное могу себе позволить раз в неделю, а если попадаю на день рождения к кому-нибудь, то два раза.
– На что или кого вы готовы поменять свою профессию?
– (Задумалась.) Возможно готова, в теории, но, наверное, все зависит от конкретного предложения, и тогда я смогу решить.
